Змей понюхал приставленный к брюху серебряный кинжал и кивнул головой:

— Бу не дурак. Он понимает правила. Граф родился в 1431 году в семье правителя Валахии.

— Давай-давай, — поощрил его Дарк, садясь на кровать.

Полная биография высшего вампира в обмен на кусок хлеба, полученный от него же, — это ли не удачная сделка?

Когда Граф открыл глаза, за окном давно рассвело. Вррыка у камина не было, огонь в очаге погас, и в комнате похолодало так, что изо рта теплокровного существа при дыхании сейчас бы вырывались облачка пара.

Влад встал с кресла и размял затекшие конечности. Пора отдать распоряжение накрывать к завтраку. Фея довольно прожорлива, да и Охотник, как бы ни кривился, вынужден будет поесть, чтобы не протянуть ноги.

На щелканье пальцами никто не появился. Граф отыскал на полке с книгами покрытый пылью звонок, но и его звук не вызвал в замке никакого шевеления. Что еще за новости? Неужели снова оглох? Слишком тихо — ни шороха, ни стука, ни движения.

Выводы оказались преждевременными. Из коридора донеслись скрип и шелест, и в дверях объявился ушастый пенек. Кора его была присыпана мукой, тут и там торчали выпачканные тестом ветки, а на спиле стояла грязная бутылка с вином.

— Господин, я тут. Теперь совсем закончились. Но все будет. Я с вами.

Стоило бы, пожалуй, его расколдовать, раз так старается. Однако три дня испытательного срока еще не прошли, а Граф привык держать данные обещания.

— Хорошо. Брось помогать своим на кухне и накрой на стол. И бутылку сначала вытри, нельзя подавать ее в столь неприглядном виде.

Дверг сделал книксен и унесся по коридору. Влад вышел следом и за поворотом столкнулся с улыбчивым рыжеволосым парнем. Если верить рассказам Феи, одет он был точно как Фрэнк Штейн — в зеленый бархатный камзол, такого же цвета брюки и коричневые сапоги. Приверженность этой моде, пожалуй, выдавала в мастере иллюзий любителя Ирландии.

— Уже перекинулся?

— Как только рассвело, — тряхнул кудрями парень.

— Все еще настаиваешь на том, что это должен быть ты?

— Влад, я справлюсь. Из всех присутствующих с ходу добыть нужные сведения в незнакомом городе получится только у меня. До полуночи много времени. А разговорить людей в таком виде будет проще простого.

— Тогда завтрак и в путь?

— Конечно, — парень рассмеялся и хлопнул вампира по плечу. — Думаешь позвать к столу Баньши?

— Как и Охотника.

— Мы оба знаем, с кем бы ты действительно хотел провести время, — подмигнул наглец. — Видел вчера, как ты подкрадывался к Фее искалеченной караморой.

— Не выдумывай. Я только что избежал необдуманной помолвки. И что еще за карамора? Новое ругательство?

— Всего лишь движение в пантомиме.

В любой из своих ипостасей Вррык порой бывал невыносим. Влад закатил глаза и предпочел вернуться в гостиную. Пенек с ушами как раз расставлял на столе тарелки с подноса.

Через несколько минут, не иначе как на запах еды, подтянулась и Фея. С интересом уставилась из-под копны волос на огненно-рыжего парня, который развалился в кресле.

— Вррык в день полнолуния перекидывается в человека, — счел необходимым пояснить Граф.

— Понятно, — шмыгнула носом девушка и бухнулась в пододвинутое к столу третье кресло. — И какие у нас планы?

— Я пойду в город на разведку! — возбужденно сверкая глазами, махнул ножом Вррык. С кончика прибора слетел кусочек масла, от которого Владу пришлось уклониться, но оборотень этого даже не заметил. — Поговорю с людьми, разузнаю, куда двинулся Штейн, и потом мы его накроем тепленьким.

— Как интересно, — протянула Баньши, отколупывая от взятой со стола булочки кусок древесной коры. — В человеческом обличье вы грассируете ничуть не меньше.

Веснушчатое лицо парня залилось ярким румянцем.

— Привычка, — снова пояснил Граф. — Сродни психосоматическому заиканию, хотя пациент мне не верит. Вы не видели Охотника?

— Я стучалась к нему в дверь, но он только пробурчал в ответ нечто нецензурное.

— Замаялся, бедный, — загоготал пребывающий в отличном настроении Вррык. — Укатали дракона крутые тучи.

— Бросьте это, Граф! Вам не идет, когда вы закатываете глаза, — фыркнула Фея.

Путь до гостиной он преодолел с трудом. Ноги казались набитыми соломой и шагали до того неуверенно, что Дарку пришлось опираться о стену, чтобы не упасть. Руки дрожали, а телом овладела такая слабость, словно он ночь напролет воевал с нечистью, и орды монстров в итоге поколотили его всей кодлой.

Очнувшись с утра, Охотник ощутил сильное головокружение. Во рту пересохло, а желудок крутился и стонал, как беспокойное живое существо. Мужчина дополз до сумки, хватанул разом двойную порцию противоядия и потом долго изрыгал из себя съеденное накануне. И пусть его по-прежнему шатало, на душе стало спокойнее. Дарк заметно повеселел, мстительно вытер лицо тяжелыми портьерами и двинулся с обвинениями к хозяину замка.

Слабость сказывалась и другим неожиданным образом. Охотник не мог вспомнить, чем закончился ночной разговор со змеем. Кажется, он прервал тварь на длинном предисловии. Родословное древо кровососа вплоть до пятого колена его не интересовало. А потом… Потом была темнота и сплошная неясность.

В гостиной его встретили молчанием. Даже визгливая вестница смерти на этот раз заткнулась и только таращилась на него из-под длинной челки.

— Не ждали, гниды, что я жив? — прохрипел Охотник и повалился вперед, уткнувшись носом в грязное пятно на ковре.

Кровопийца поднял его за шиворот и бросил в опустевшее кресло. Сам уселся в другое, на подлокотнике которого устроился рыжий юнец с написанной на лице склонностью к зубоскальству.

— Кто это вас так? — В голосе Баньши слышался намек на сочувствие, но Дарк на такие уловки поддаваться не собирался.

— Будто вы не знаете. Он, конечно, — тычок пальцем в сторону вампира вышел вялым, но обличал достаточно. — Отравил, сволочь, подсунул вчера мясо через слугу.

— Что за ерунда? — Манера говорить у рыжего парня казалась поразительно знакомой, и Дарк уставился на него, силясь понять, кого же тот напоминает. — Влад не стал бы опускаться до такого.

— А ты кто, вообще? — без обиняков спросил Дарк, чувствуя, как от раздумий разболелась голова.

— Вррык, — довольно оскалился собеседник. — Правда здорово?

— Ничего здорового ни в ком из вас я не вижу. Змеи, что у окон попрошайничают, и те — больные, старые и с приветом.

— Что за змеи? — сплел руки перед собой вампир.

— Обыкновенные. Летающие, — Охотник заметил, что Фея отставила в сторону недопитую чашку чая и тут же схватил ее. В горле словно проросли пустынные колючки, а пить что-либо непроверенное он не собирался.

— Позвольте полюбопытствовать, чем вы все-таки занимались ночью после того, как мы расстались? — привязался кровопийца.

— Говорю же, кормил змея, — произносить слова стало легче, зато предательски заурчало в животе.

— Всю ночь? — расширил изумрудные глаза оборотень. — Какие излишества. Такого бы никто не вынес.

— Заткнись, — зыркнул на него вампир. — Не думаю, что тут имеет место эвфемизм. Охотник, похоже, умудрился провести время со збуратором.

— Он сказал, его зовут Бу, — телом снова завладела слабость, так что Дарк почти не мог двигаться.

— Он, родимый, — кивнул парень. — Не знал, что гад перешел на мужчин.

— Скорее, он разучился их распознавать. Зрение его давно подводит, а с недавнего времени и нюх дает сбои.

— Но как он?..

— Надеюсь, мы этого никогда не узнаем, — передернул плечами кровосос.

— Да о чем вы вообще? — не выдержала Баньши, чем избавила Дарка от необходимости ворочать языком.

— Збуратором называют румынского инкуба, — с готовностью пояснил оборотень. — Имеет облик змеи с крыльями, обладает способностью летать. Обычно наведывается к экзальтированным дамочкам, но наш стал слишком стар и, видимо, неразборчив в связях. Как вы сегодня спали, Фея?