— Предлагаю аналог классического магического поединка. Каждая из нас называет существо, которое может побороть предложенное противником.

— Слыхала про такое, — Фея похрустела пальцами, делая вид, что разминает их. — Начинай.

Желтый глаз налился ярким светом. Чтобы не ослепнуть от сияющего интереса фаханши, девушка смежила веки и сконцентрировалась на загадке.

— Вот пришел из леса лев. Как увидел, так и съел.

Кумара ее побери! Мало ей Дэнуца с его ножами и яблонями, так теперь еще и фаханы в рифмоплеты подались. В стихосложении Баньши упражняться не любила. Но и падать в грязь лицом перед соперницей не хотелось. Изумрудное платье после последних приключений и без того напоминало половую тряпку.

— Щелкну громко я хлыстом, укрощу, хоть будь он львом.

— Слепень мимо пролетал, человека искусал.

— А в кустах сидит паук, собирает всех он мух, — откликнулась девушка, начиная входить во вкус.

— Змей ползет, в траве шурша, пауков съест до шиша.

— Ежик мал, зато колюч, змей поест и среди туч.

— Каких туч? — недовольно спросила великанша.

— Да какая разница, — пожала плечами Фея. — Не будешь же ты спорить, что ежи, которые охотятся на змей, способны противостоять их яду?

— Ладно, тогда и я начну мухлевать. Предложу пожар в лесу в качестве избавления от лишних иголок.

— Вот как! Мы уже бросили стихи? И, кажется, отринули понятие живого существа. Ладно, огонь легко заливается водой.

— А вода испаряется при взрыве солнца.

— С чего бы ему взрываться? — изумилась Баньши. — Но если ты настаиваешь, то всякий хаос служит началом чего-то большего, где вполне может зародиться жизнь.

— Это не ответ, — засопела фаханша.

И была права. Для дальнейшего спора у Феи не хватало научных аргументов. Оставалось только то, что выручало всегда и везде.

— Надежда. Я предлагаю надежду.

Некоторое время противница молчала. Потом синяя рука уперлась в землю, помогая телу подняться.

— Ты выиграла, — могучий вздох всколыхнул кусты и заставил трепетать волосы на голове Баньши. — Если увидишь его, передай от меня прощальный подарок.

Что-то небольшое, похожее на подвеску из металла, упало в траву рядом с девушкой.

— Подожди, а если не встречу? — выкрикнула Фея, но опоздала.

Легко и беззвучно фаханша упрыгала в темноту растущего на склоне горы леса.

Проведенные с великим мастером два дня показались Анне месяцами беспощадных мучений. Штейн то уходил, то возвращался и с каждым разом вел себя все более непредсказуемо.

Труп помощника он убрал из комнаты еще вчера. Ночью занимался тем, что колотил о стену кукол в нарядах Пэкалэ и Тындалэ и визгливо ругал неизвестного Шеймуса. Утро встретил, скорчившись под окном. Рыдал и бормотал неясные слова, вроде «обесточка» и «мощность электрошокера». Следующий перепад настроения принес девушке несколько новых синяков. Еще один — миску холодного супа и засохший рогалик.

Анна сжималась на диване при каждом появлении мага. Если не двигаться и молчать, он мог ее не заметить. Порой казалось, что он живет в собственном мире и почти не видит, что происходит вокруг. Иногда Штейн, напротив, слишком остро реагировал на любое проявление окружающей действительности, и каждое из них повергало его в неистовство. Тогда ломалась мебель и колотилось все, что попадало под руку.

На исходе второго дня похитителю потребовалась компания. Рыжебородый принес с кухни миску с остатками заветрившегося шашлыка, сунул ей в руки и, подтянув стул, уселся напротив. Анна вяло жевала, не поднимая глаз, пока мужчина сверлил ее взглядом.

— Что-то не торопятся они тебя спасать, — топнул ногой Штейн, заставив девушку вздрогнуть от гулкого звука. — Вот скажи, почему вы постоянно делаете не то, чего я от вас жду? Неужели так трудно следовать намеченному плану? Дэнуц ведь не ошибается, люди здесь ему верят. Хочешь узнать, что он мне напророчил?

В предсказания Вестника Анна после неудачной помолвки с Графом не очень-то верила. Но ее мучителю подобная вера и не требовалась.

— Могучий мужик, скажу я тебе. Как руку на плечо положит, так и обмякаешь сразу, волю теряешь, только слушаешь. Жаль, у нас таких не водится. А сказал он мне, дорогуша, следующее: «Сам не найдешь ты путь в свой мир иной, лишь только если он возьмет с собой». И еще всякое по мелочи. Усекла теперь, зачем вы мне сдались?

Отвечать Анна не собиралась. Диалог с неадекватным человеком и без того опасен, а уж когда не понимаешь, о чем идет беседа, и подавно.

— А я ведь учился на юриста, — продолжал разговаривать сам с собой великий мастер иллюзий. — Со временем собирался стать судьей, как дед. Право было моей единственной страстью, пока я не вляпался в историю с Шеймусом.

Она ожидала увидеть взрыв гнева, который обычно следовал за упоминанием этого имени, но Штейн сжался на стуле и обхватил себя руками.

— Представь, что тебя вырвали из дома и запихнули в место, где все тебе чужое. Как бы ты вела себя в такой ситуации? Отвечай, когда я тебя спрашиваю!

Диван под ней содрогнулся от пинка ногой.

— Не знаю. Попробовала бы найти себе занятие, — срывающимся голосом предположила Анна. — Вы сами говорили мне, что человек должен быть полезен окружающим.

— Я не то имел в виду, дура! — усмехнулся бывший торговец зельями. — Хотя про занятие ты права. Именно так я стал магом. Правда, придумал это Шеймус, а я только подхватил его идею. Продумывая, чем бы мог здесь заняться, он решил, что это будет проще всего. Техника у вас сильно отстает, люди еще не растеряли донаучной наивности.

— Но вы ведь действительно им помогали, — девушка адресовала слова коричневым сапогам собеседника, боясь поднять глаза на него самого. — Ваши зелья спасли отца во время приступа. Многие жители Тырговиште хвалили проданные им порошки.

— Да, медицина у нас сильно продвинулась, — согласился Штейн. — Толочь таблетки, конечно, сложновато, но ассистент справлялся.

Воспоминание об убитом повисло над залом зловещей тенью. По голосу мага было трудно понять, беспокоит ли его содеянное. Анна уронила в миску последний кусок шашлыка и сцепила пальцы, чтобы поменьше тряслись.

— Не понимаю, почему ты не убила Графа сразу? — резко сменил тему разговора похититель. — Он ведь наверняка размяк от запаха духов, так неужели не хватило смелости всадить ему в сердце серебряную пулю?

Ответа у нее не нашлось. Произошедшее за последние дни выглядело самым странным приключением из всех, какие она могла себе представить. Сплошное наваждение, морок, игра непонятных ей сил.

— А я бы хотел понять, чего вы добиваетесь.

На пороге зала, держа в руке арбалет, стоял Дарк. Насупленное лицо выглядело суровым как никогда. Девушка замерла, боясь спугнуть приятное видение, в реальности которого сомневалась из-за отсутствия привычного для Охотника кожаного плаща.

— Ага, первый парламентер! — обрадовался Штейн, вскакивая со стула и двигаясь в сторону наемника. — Проходи, союзник, не стесняйся. Дождемся остальных и сразу перейдем к развязке.

— Сначала скажи, что ты сделал с Анной.

Маг уперся грудью в направленный на него арбалет, но только мечтательно улыбнулся.

— Да это «ловля на живца»! Кому как не тебе понимать эффективность такого приема. Девчонка в порядке. Можешь развязать и успокоить ее, если хочешь. При тебе она не станет сбегать отсюда раньше времени.

Впервые за много часов девушка смогла свободно двигать руками и ногами. Сразу вскочила и отошла от ненавистного дивана, но ойкнула, когда затекшее тело свело мучительной судорогой. Хмурый Охотник ощупал ее лодыжки и запястья и снова рванулся к Штейну:

— У нее ссадины и кровоподтеки, садист!

— От садиста слышу! — сухо парировал великий мастер. — Не ты ли безо всякой причины извел в лесу куст бересклета и невинный ручей, после чего вынудил Баньши спалить древнейшую ель? А кто в замке избил до полусмерти гурт дружелюбных карликов? Или другой Дарк довел до нервного срыва камень в стене и раздавил ногой малышку-пробочку? Лопоухий пушистый стукачок по кличке Резец в подробностях пересказал мне твои злодеяния.